В Центральной библиотеке города Южноуральска работают чудесные люди и царит волшедная атмосфера. Сам город из окна автомобиля меня потряс
Венерой Милосской, выставленной в сквере и не замаранной ни одним аэрозольным
самовыражателем. Но на встречу в 9 утра 28 февраля в Центральную библиотеку пришли исключительно пенсионеры. Идейные. Из
ЛИТО.
Открыла
встречу поэт и критик Лариса Сонина, проанализировав связь таких внешне разных
поэтов, как Вадим Балабан и Сергей Ивкин. Из всего анализа я запомнил только то, что мы
очень любим землю, на которой родились, и поём «своё болото» как первостатейные
кулики.
Первым
выступал Вадим. Читал сдержанно. В антитезу я развил весь накопленный за 27 февраля опыт танцев перед аудиториями. Руки порхали, ничем не сдерживаемые.
От программы
«триллеров» в Южноуральский спектакль, посвящённый бытовой и семейной жизни
поэта, перекочевал двухголосый текст:
БРАТ
- Папа,
пожалуйста, никому.
Обойдёмся
без мамы с её истерией.
Так
получилось: я – новая Дева Мария.
Бог изнутри
говорит: я – сестра Ему.
Дочери скоро тринадцать.
Месячные – на старт.
Но такие фантазии череповаты:
надписи на арамейском кровью,
потом стигматы,
прочий эзотерический боди-арт.
– Я была на
рентгене. Доктор сказал: скелет
не
сформирован. Брат не способен родиться.
Я слышу
голос, похожий на щебет птицы.
Клеть не
решится сама распахнуться на свет.
Опухоль прогрессирует. Приложив
к телу ладонь, ощущаю толчки:
живое.
Значит, сегодня детей у меня
стало двое.
Да, никому. Попробуй тут,
расскажи.
– Брат
обещает, что может вселиться в мозг
чей-нибудь,
выселив прежний разум.
Мы
попытались с улитками пару раз, и
нам удалось
через плоть перекинуть мост.
Всё замечательно: ищем лежащий
под
капельницей неповреждённый
носитель
в коме. Приводим дочку – и новый
Спаситель
в суетный мир получает свободный
вход.
– Папа, тебя
он прекрасно слышит. Нет, всё не так.
Брат
говорит, что ему нужен родственный статус.
В твой
организм он вселяется через простату…
Но мне не
нравится способ замкнуть контакт.
Дочку зачали во вторник, когда
посреди Москвы
ядерный гриб раскрылся над
телебашней,
и нам с женою было настолько
страшно,
что мы на улице прямо среди
травы…
– Доктор
сказал: эмбрион пережил инсайт
и провалился
на поколение.
Только
останься со мной в хирургическом отделении.
После
вмешательства есть вариант не встать.
Кварцевый свет. Мокрый запах
больничных рвот.
Возле ногтей на руках нарывают
ранки.
Дочка уснула.
В
пятилитровой банке
невоплощённый христос открывает
рот.
А в качестве
примера поэта УПШ и собственного «корневого поэта» я прочитал несколько
стихотворений Романа Тягунова.
* * *
Ульяне Герасимовой
Пришла пора
составить список добрых дел.
Читаю вслух
забытую страницу:
Бывал в
столицах, знал, чего хотел...
Когда не
знал - хотел уединиться,
Сродниться с
тем, кто по небу летел.
От чёрных
дел спасает школьный мел.
Опишем мелом
цифру "единица" -
Возглавим
список злых и добрых дел,
Зарифмовав
секретную таблицу:
Число и зло.
У цифры есть предел.
Перед тобой
- открыты все границы!
Опишем круг,
чтоб вспоминались лица
Всех тех,
кто за Отечество радел.
Учитель
благодарен ученице:
Она ему
листает Книгу Светлых Дел,
Перекрестив
все тёмные страницы.
Обоих их
сомнение берёт:
Спасение -
молитва - перевод...
Любое слово
- непереводимо.
Лишь в
русской книге все язычники едины.
НАМ БОГ
ОБМАН - читай наоборот.
Пути
Господни неисповедимы.
(с) Р.Т.
Но Марина
Волкова в машине после чтений сказала, что надо учиться работать командой.
Связи, о которой сказала Ларина Сонина, внешне не просматривалось. Ответ ЛИТО выразился
в двух персонажах. В ветеране, чью книгу оценило грамотой Министерство Обороны,
а потому он «ярче прописан в литературу своей страны, чем сопляки-гастролёры»,
и в поклоннице Людмилы Татьяничевой, возмущённой, что «стихов о патриотизме и о влюблённости
в Урал больше не пишут, а Ивкин с Балабаном свой Урал не любят, они его не
воспевают, возводят поклёп и напраслину».
Милые
библиотекарши перевели обсуждение с темы патриотизма на тему поэтических корней, сказав, что в детстве ведь
мне с Балабаном не читали Кальпиди, Тягунова и Решетова, в детстве мы любили другие стихи. Я ответил, что меня
прабабушка перед сном усыпляла чтением стихотворений Михаила Лермонтова, а
Вадим Балабан сказал, что в детстве слышал и слушал казачьи песни.
Комментариев нет:
Отправить комментарий